Вместе тесно, а врозь скучно…

MARIMERI.RU
02.07.2023

Знаменитый поэт Николай Некрасов почти 15 лет своей жизни посвятил талантливой писательнице, а к тому же и красавице — Авдотье Панаевой.

Свои чувства к этой женщине поэт выразил во многих стихотворениях, которые объединил в так называемый панаевский цикл. Вокруг романа ходило немало сплетен и слухов, ведь влюбленные жили в гражданском браке, что и давало повод посудачить. Но одно можно утверждать с уверенностью — их союз был испытанием для обоих.

Смолоду Авдотья Панаева была необыкновенно красива. Она считалась одной из первых красавиц столицы: матовый цвет лица, черные волосы, черные огромные глаза. Именно она была первой женщиной, оценившей поэтический талант Николая Некрасова, с которым познакомилась в 1843 г., когда он делал лишь первые шаги как поэт. Они многим делились друг с другом, и, как выяснилось, у них было много общего. По словам Панаевой, жизнь у нее складывалась не очень удачно с самого детства. Авдотья родилась в семье актеров и не знала материнской ласки. Затем поступила в училище, а в 18 лет вышла замуж за писателя Ивана Панаева, которого больше интересовали друзья и кутежи, нежели жена.

Супруг, литератор Иван Панаев, был, в сущности, добрый малый, вот только к семейной жизни не пригоден. Щеголь и повеса, он предпочитал кочевать по модным гостиным, ресторанам и актерским уборным, водить дружбу с гусарами, актрисами и «дамами полусвета». Некогда пылкое увлечение Авдотьей Яковлевной угасло, едва она переступила порог его дома у Пяти Углов на правах законной хозяйки. Которая ныне гостеприимно принимала Герцена и Гончарова, потчевала чаем Белинского, старалась не замечать пылких взоров влюбленного Достоевского, а супруг, если не волочился за юбками, то радовался успеху второй половинки — надо же, влюбила в себя решительно весь литературный цвет Петербурга!

Авдотья Яковлевна была дивно хороша: смуглая, черноокая брюнетка с осиной талией. Хохочет переливчато, как серебряный колокольчик, глазами поводит заманчиво, умна, талантлива, образована, в меру кокетлива… Стоило ли удивляться, что полку ее почитателей прибыло, едва в салоне Панаевых появился молодой поэт Николай Некрасов…

Как и десятки предшественников, он с ходу ринулся в атаку, но мадам Панаева осадила не в меру ретивого кавалера. Однако закаленный борьбой за место под солнцем, Некрасов не собирался сдаваться. Он говорил ей о любви, она сердилась и не верила, он толковал ей о чувствах, она смеялась и не принимала всерьез… И чем упорнее отталкивала, тем вернее притягивала.

В то время Некрасов потерял старшую сестру и нуждался в поддержке. Панаева стала его оплотом, их волновали одни и те же вопросы, объединяли общие стремления.

Летом 1846 года Некрасову выпал счастливый случай оценить, как упоительны в России вечера. Ах, что за славное было время! Авдотья Яковлевна, ее законный супруг Иван Иванович и, собственно, поэт провели дивные месяцы в Казанской губернии.

А тут еще совместная работа по возрождению журнала «Современник»! Так и зажили в доме у Пяти Углов странной троицей: она по закону принадлежит Панаеву, а по велению сердца — «постояльцу» Некрасову. Панаев числится соиздателем «Современника», а на деле довольствуется отделом мод. А Некрасов живет в чужом доме, любит чужую жену, ревнует ту к мужу и закатывает сцены ревности… Общество отреагировало без восторга, некоторые вчерашние приятели сегодня руки не подавали при встрече…

4497432_nekr_1 (400x268, 21Kb) Группа писателей журнала "Современник": И.С. Тургенев, В.А.Соллогуб, Л.Н. Толстой, Н.А. Некрасов, Д.В. Григорович, И.И. Панаев

Вскоре Авдотья стала гражданской женой Некрасова, оставаясь законной супругой Панаева. Это не могло не всколыхнуть общественность, которая то и дело позволяла себе бесконечные издевки. Но ради великого чувства она была готова и к этому. С Некрасовым они вдвоем трудились на литературном поприще. Из-под пера Панаевой вышли многие романы, повести и рассказы. Но, несмотря на общность интересов, Николай Алексеевич и Авдотья Яковлевна часто ссорились и устраивали сцены ревности. Сам Некрасов об отношениях с Авдотьей писал так: «Мы с тобой бестолковые люди: Что минута, то вспышка готова!»

Но Авдотья Яковлевна, кажется, счастлива: носит под сердцем дитя поэта и надеется обрести радость материнства. Первая попытка обзавестись наследником от Ивана Панаева закончилась трагически, поэтому она так трепетно ждет этого ребенка. Вместе с гражданским мужем они работают над книгой «Три страны света», она помогает ему, он благодаря ей творит чудесные стихи, которые впоследствии станут «Панаевским циклом». Некрасов называет ее Второй Музой. И попутно продолжает «в лучших традициях» закатывать скандалы и изматывать возлюбленной душу претензиями, ревностью. К чести поэта, он отходчив: побуянит – и принимается вымаливать прощение, то стишок посвятит, то на коленях ползает. Одно слово, творческая натура! Но стихи, надо признать, получались божественные.

…Мальчик родился слабеньким и задержался на этом свете всего несколько дней. Авдотья Яковлевна окаменела от горя, ни в чем не могла сыскать утешения. Чтобы привести нервы в порядок, она отправилась в Европу на лечение.

Она вдали, и Некрасов являет собой образец несчастного влюбленного. Забрасывает нежнейшими письмами, умоляет, обещает и сулит.

Авдотья Яковлевна вернулась.

Казалось, возвратились утраченные счастье и гармония в их шаткий дуэт. Может статься, навсегда? Увы, поэт недолго помнил урок: он вновь терзает любимую, жестоко оскорбляет, на ее глазах и в ее же, заметьте, доме, крутит шашни с другими барышнями.

Друзьям и близким откровенно стыдно за некрасовские выходки и до слез жалко Панаеву.

Порой поэт не мог контролировать свои чувства к Панаевой. Его любовь была соткана из противоречий. Некрасов то сгорал от любви, доходя до слепой ревности, то вовсе охладевал. Все эти перепады Авдотья переносила с мужеством, они продолжали жить вместе.

Не все «амуры» поэта были мимолетными. Однажды он не на шутку увлекся французской актрисой Селиной Лефрен, отличавшейся не столько красотой, сколько живым нравом, умопомрачительными нарядами и недурными музыкальными способностями – Некрасову такой «комплект» был весьма по душе.

Надеяться, что их связывали только платонические чувства, было, по меньшей мере, наивно. Селина писала Некрасову из Парижа: «Не забудь, что я вся твоя. И если когда-нибудь случится, что я смогу быть тебе полезной в Париже, я буду очень, очень рада». А он и не забыл: в посмертном завещании отписал ей кругленькую сумму в 10 тысяч рублей.

Итак, Некрасов безумствует, куражится, затем вымаливает прощение , Авдотья Яковлевна прощает – что взять с кипучей натуры? Видно, в какой-то момент поэт сам себе опротивел жестокими выходками. И бежал от возлюбленной в Европу. Рим, Париж, Вена – всюду он искал утешения, да тщетно. Она, всегда она перед глазами. Не изменяя себе, Некрасов призывает любимую, и она, конечно же, мчится на этот зов…

Полтора десятка лет жизни и не вместе, и не порознь… Сказать по правде, все это время Авдотье Яковлевне приходилось несладко. Николай Алексеевич будто испытывал на прочность их обоих. Отношения превратились в сплошные мучения.

К болезни Николая Алексеевича, которую Панаева мучительно переживала, прибавилось еще одно горе: смерть сына. Это был уже третий ребенок, которого потеряла Авдотья Яковлевна.

Сам Некрасов не раз называл себя палачом этой женщины и молил о прощении. Нередко у нее на глазах он заводил мимолетные связи, что возмущало даже посторонних людей. Панаева прощала, но все повторялось снова и снова.

В течение пятнадцати лет она несла этот крест. Такие «кончерто гроссо» утомят даже самое любящее сердце. Авдотье Яковлевне за сорок, она жаждет стабильности, материнского счастья…

В 1863 году Авдотья Яковлевна, к тому времени давно вдова Панаева, вышла замуж за литератора Головачева. В браке родилась дочь, и все пошло так, как давно мечталось и хотелось… Увы, счастье им выпало недолгое, и вскоре Авдотья Яковлевна вновь носила траур по супругу.

Как ей жилось без Некрасова, вспоминала ли о своем роковом поэте? Доподлинно неизвестно. Известно лишь, что бедствовала, зарабатывала на жизнь рассказами и редактурой.

Воспоминания А. Я. Панаевой под заглавием «Русские писатели и артисты. 1824–1870» были опубликованы книгой в 1890 году и вызвали огромный интерес у читателей. Неоднократно переиздавались. Умерла А. Я. Панаева в Петербурге в 1893 году и была похоронена на Литераторских мостках Волкова кладбища.

Но если на долю Панаевой выпало хотя бы короткое супружеское счастье, то Некрасова еще долго бросало по волнам житейских бурь. Утихомирила его болезнь и сердечный интерес, случившийся на закате жизни.

Интересно, что все близкие поэта — его сестры, племянницы, воспитанницы выделяли Панаеву из всех подруг Некрасова, говоря о том, что «обожали» ее. При Селине Лефрен все-таки сохранялся семейный уклад дома, но таких отношений с семьей Некрасова, как у Панаевой, у нее и близко не было. Селина имела в Париже маленького сына, кроме того, она часто жаловалась на плохой петербургский климат и, выехав с Некрасовым в Париж в 1867 году, больше в Россию не вернулась. Сразу же после этого Некрасов сходится с госпожей Мейшен. Прасковью Николаевну, молодую вдову, Некрасов вывез из Ярославля. Об этой даме известно только, что ни за книгой, ни за музыкальным инструментом ее никто не видел, зато она очень любила выезжать на вороных лошадях небедного поэта, и радовалась, когда ее принимали за молодую генеральшу. Эта довольно пустая женщина очень быстро наскучила Николаю Алексеевичу, отвратила от его дома друзей и родных, и он отослал Прасковью назад в Ярославль.

Ему было в это время 48 лет, и очень скоро у Некрасова появилась первая и единственная законная жена — простолюдинка 19 лет от роду Фекла Викторова.

Избранницей этого эстета с утонченным вкусом стала деревенская девка Фекла Викторова. Хорошенькая простушка, не «обезображенная» интеллектом – удивительный выбор, не так ли?

Николай Алексеевич пусть и преклонялся перед нравственной чистотой своей зазнобушки, однако предпочитал звать относительно благозвучным именем Зина, приглашал к ней учителей, обучал манерам и выгуливал по выставкам. Тому, что чувства к Зине-Фекле были глубоки, критики и литераторы видят подтверждение в том факте, что поэт посвятил ей целых три стихотворения и поэму «Дедушка».

По словам родных поэта, Зина была похожа на сытенькую и чистенькую горничную, была малограмотной, шалела от петербургских магазинов, целовала Некрасову руки и учила наизусть его стихи. Очень упорно и целеустремленно она шла к тому, чтобы сделаться Некрасовой, и в возрасте 56 лет смертельно больной раком, похожий на скелет Некрасов обвенчался с Зиной, а через полгода ушел из жизни.

Вероятно, стоя у жизненного края, поэту очень хотелось уйти благородным человеком. И также хотелось оградить Зину от мороки с наследством, она же столько для него сделала – была рядом в минуты болезни…

«Люди с темпераментом Некрасова редко бывают склонны к тихим радостям семейной жизни, – свидетельствовал историк и литературный критик А. М. Скабичевский. – Они пользуются большим успехом среди женского пола, бывают счастливыми любовниками или донжуанами, но из них не выходит примерных мужей и отцов. Понятно, что и Некрасов, принадлежа к этому типу, не оставил после себя потомства. Только под старость, когда страсти начали угасать в нем, он оказался способным к прочной привязанности к женщине, на которой и женился на смертном уже одре».

Она намного пережила Некрасова, но осталась верна его памяти. Бережно хранила Зинаида Николаевна до конца жизни как бесценную реликвию томик стихотворений Некрасова с надписью: «Милому и единственному другу моему Зине».